Вечный лед. Главы 10-11

alirasirin

Глава 10 

Королевский дворец
 
Все вожди страдают от времени, в которое живут. Король-воин сдерживается во время мира, а ученый лорд раздражается и изнуряет себя во время войны. Правители, которых мы помним – те, которым посчастливилось жить во времена, подходящие к их темпераменту, или те, которые манипулировали происходящим, чтобы оно подходило к ним.
Аркол, ученый из Аргива


На этот раз они вошли через парадный вход. У главных городских ворот Джодах представился как Вечный Архимаг Джодах из Школы Невидимых на Лат-Наме и потребовал аудиенции у его величества короля Дариена. Джайю и Джодаха проводили в чистое, обставленное мебелью помещение неподалеку от главных ворот, где им предложили чай и свежую выпечку, в то время как в замок был отправлен подходящий гонец. Джайя видела, как посланец, длинный, тощий парень, размашистым шагом поднимается по отлогому склону к королевскому замку.
Назад он вернулся значительно быстрее, и вскоре образовалась почетная стража, чтобы должным образом сопроводить в замок двух гостей. Половина отряда кьелдорской стражи шла перед Джайей и Джодахом, половина – позади них, и Джайя чувствовала себя так, словно ее размяли и сунули между двумя большими кусками хлеба, хлеба, одетого в тяжелые доспехи с накладками и шлемы с нащечниками. Предводителем всей процессии был один из элитных стражников в крылатом шлеме, может быть это был друг того, у которого Джайя украла медальон. Она лениво задала себе вопрос – получил ли он его обратно.
– Похоже, что тебя ценят, – сказала она Джодаху, пока они шли по мощеным булыжником улицам. Когда они проходили, купцы, разметавшие замерзший снег перед своими лавками, останавливались и холодно смотрели на них.
– Ты неправильно поняла, – сказал Джодах. – Это не честь. Они хотят показать мне, что умелы, компетентны и могущественны. Просто на тот случай, если у меня есть мысли причинить им неприятности.
Джайя издала неприличный звук. – Ага, как будто с помощью заклинания ты не можешь запросто перепрыгнуть через стену или вызвать грозовую тучу прямо у них над головами.
– Я не говорил, что они разумны, думая, что могут угрожать мне, – сказал Джодах, его лицо было беспристрастным. – Я просто сказал о том, что они так думают. И помни – разговаривать буду я.
Парадные ворота дворца были сложены из тяжелых блоков, которые сначала показались Джайе белым камнем, отделанным железным литьем. При ближайшем рассмотрении камень оказался костью, и наемный маг удивилась тому, какого размера был гигантский кит или морж, пошедший на эти блоки.
Главные залы были в равной степени великолепны, украшенные отлично вышитыми гобеленами и занавесями, расшитыми золотом. Джайя чаще пользовалась входами для слуг и пробиралась по задним комнатам таких дворцов после того, как гасили свет, но решила, что эти впечатления намного сильнее. Даже в коридорах было тепло, они освещались огромными жаровнями с горящими углями.
Приведшие их стражники исчезли возле окованных железом ворот, их сменили женщины из королевской стражи, одетые в медные латы и золотистые кольчуги. На боках у них висели изысканные, покрытые рунами черные клинки, и Джодах, увидев их, улыбнулся. Улыбка была задумчивой, Джайя не видела подобной за проведенные вместе последние недели – это была улыбка воспоминаний.
Дальше было больше коридоров, больше богатства, и, в конце концов, огромные двери высотой в двадцать футов, которые открывали два одетых в ошейники гиганта. Здесь находился тронный зал того самого молодого короля Дариена.
Владением его величества было огромный зал высотой в три этажа, освещавшийся через ряд сводчатых окон на верхнем ярусе. На втором этаже располагались балконы, и там Джайя увидела водоворот цветов – придворные, выгнанные с первого этажа и переместившиеся туда, перемешивались, интриговали и болтали между собой. Пока они пересекали огромные покои, Джайя ощущала многочисленные взгляды.
С балконов свисали знамена различных военных орденов – Священного Факела, Пылающего Меча, Белого Щита и других. Знамена были украшены массой цветов, и Джайя сообразила, что это были трофеи предыдущих военных кампаний. Многие знамена были практически неузнаваемыми и стали настолько легендарными, что их знаки различия оказались погребенными под кучей наград.
В дальнем конце находилось простое возвышение из нескольких низких ступеней, на котором стоял просторный трон. Его изготовили на заказ, вспомнила Джайя, для одного из великих военных вождей Кьелдора – огромного воина, о котором говорили, что в нем текла кровь гигантов. Нынешний король смотрелся на этом огромном сиденье как горошина на дне винной бутыли.
Его величество со светло-рыжими волосами был молод, худощав, но не худ, его глаза сияли, а одежда была столь же богата, как и убранство комнаты. Рядом с ним стоял высокий, более внушительный человек в доспехах, за его спиной находилась помощница, одетая в стиле Элитной Стражи, в бросающемся в глаза шлеме. С другой стороны находилась Густа Эббасдоттир, королевский маг, одетая в спускающееся каскадом синее одеяние. Все, кроме короля, хмурились. Джайе нравилось представлять, как мага и обоих воинов были неожиданно оторвали от других, более важных дел, ради присутствия здесь. Повсюду стояли другие стражники, но четыре человека на помосте доминировали на своем конце комнаты.
Королевский маг отделилась от квартета и плавно заскользила навстречу Джодаху и Джайе по полированному полу. Джайя была уверена, что у королевского мага есть ноги, она же их видела, но мантия была настолько толстой и свободной, что казалось, будто Густа стекала по ступеням помоста. Она перехватила Джодаха и Джайю в пяти футах от трона.
Густа опустилась на одно колено, ее роскошные темные волосы при этом упали вперед.
– Лорд Вечный Архимаг, добро пожаловать в Кров, – сказала она. – Я предлагаю вам личное гостеприимство в нашем скромном королевстве.
Джодах ответил любезным, но небрежным кивком. – Очень хорошо здесь оказаться, – сказал он, пока королевский маг поднималась с пола. – С тех пор, как я был здесь в последний раз, прошло много, много времени.
– Надеюсь что в вашем расписании найдется время, чтобы как-нибудь вечером поговорить о заклинаниях. Наша скромная школа может получить огромную пользу от ваших знаний. – На ее лице промелькнула победная улыбка.
– Ваша школа известна своим мастерством, – безучастно улыбаясь, ответил Джодах.
– Это лишь тень по сравнению с вашей, – улыбнулась в ответ Густа.
Джодах сделал шаг вперед, но Густа подняла руку, ее улыбка угасла так быстро, словно закрылись двери.
– Перед тем, как мы пойдем дальше, я должна кое-что обсудить с вами. Недавнее недоразумение, – сказала она.
Ого, подумала Джайя.
Густа посмотрела в глаза Джодаха, ясные и невозмутимые. – Несколько дней назад в моих апартаментах была совершена кража со взломом, и был похищен предмет огромной силы. Вы что-то знаете об этом, не так ли?
Лицо Джайи оставалось спокойным, ее невинные глаза были широко раскрыты. Она предоставила говорить Джодаху.
Джодах мудро кивнул и произнес: – Боюсь, что знаю. Этот могущественный предмет был моим, и по моей просьбе присутствующая здесь моя помощница его забрала. Приношу извинения за то, что не пришел за ним сам.
В ответ на признание Джодаха и Джайя, и Густа хотели заговорить. Джайя открыла было рот, чтобы пожаловаться, но Густа пришла в себя первой.
– Ага. Ладно, вне зависимости от истинного владения, остается тот факт, что в мой рабочий кабинет вторглась … – Она вежливо кивнула в сторону Джайи, но в ее глазах светился гнев. – Ваша … помощница, и пока вы и я не обсудим этот вопрос целиком, я буду рассматривать вашу … помощницу как обыкновенную воровку.
– Я … понимаю, – сказал Джодах, быстро кивая, слегка подняв руку и делая Джайе знак, чтобы она сдержала свое недовольство. Джайя пошевелилась, но промолчала.
– Это потому, что я не могу представить его величеству известную преступницу, – сказала Густа, смущенно хмыкая при словах «известная преступница». Джайя покраснела, а королевский маг продолжала: – В конце концов, мы же соблюдаем законы.
– Ага, – сказал Джодах и повернулся к Джайе. Наемный маг собиралась заявить Джодаху насколько она была для него полезна и способна и заверить королевского мага, что она не украдет ничего из королевского серебра во время королевского обеда.
Вместо этого он произнес: – Джайя, я верю, что Густа хочет арестовать тебя за твои преступления. Будь хорошей девочкой и пойди вместе с милыми стражниками, ладно?
Джайя открыла рот, но не издала ни звука. Звук снова прорезался только в тот момент, когда стражники в золотых доспехах опустили руки ей на плечи и приготовили наручники.
– Джодах, не думаешь же ты, хотя бы на одно мгновение, что я … Уберите от меня свои руки! – прорычала она, пытаясь сбросить руки в рукавицах.
Джайя сунулась в глубину разума и выбрала простое заклинание, чтобы избавиться от нападавших …
… И была вознаграждена сильным и резким приступом головной боли, едва не уничтожившей левое полушарие ее мозга. Она слегка зашаталась и бросила сердитый взгляд на королевского мага. Густа, в свою очередь, спокойно опустила руку и улыбнулась.
Вокруг ее запястий защелкнули наручники, и волна золотых кольчуг повела ее обратно к огромным дверям. Как раз перед уходом к ней вернулся голос.
– Джодах! Ты чем думаешь, когда так поступаешь? Джодах, я же помогла тебе! Джодах, ты сукин …
 
* * * * *
 
Остатки ее проклятия потерялись, когда рабы-гиганты закрыли за ней двери. Джодах повернулся обратно к Густе.
– Приношу свои извинения за происшедшее, – спокойно произнес он.
– Ничего страшного, – сказала Густа. – Я хочу сказать вам, что в этом нет ничего личного.
– Никогда не бывает, – ответил Джодах. – Итак, можем ли мы встретиться с вашим королем?
 
* * * * *
 
В тюрьме Джайя поделила свое время между руганью и расхаживанием, часто занимаясь обоими делами одновременно.
Среди многих камер, которые видела Джайя, эта была не худшей. Обитые стены, а на койке лежали толстый матрас и шерстяное одеяло. Несколько толстенных томов по кьелдорской истории, с гравюрами-иллюстрациями, были сложены на столике возле мягкого кресла. На другом низком столике стояла бронзовая ваза с сушеными фруктами.
Тем не менее, это была камера – решетка на двери и одно маленькое окно. И там, и там были вырезаны руны заклинаний. За решетчатой дверью время от времени появлялась тень стражника. Это, несомненно, была камера.
Кроме того, оставался вопрос наручников. Тяжелая, древняя вещь, наручники казались хрупкой реликвией. Странный, неизвестный символ в виде двух связанных солнц, выбитый на широкой части, ничего не говорил Джайе. Значительно важнее была филигрань водного серебра, сдерживавшая ее заклинания.
Поэтому она ходила, ругалась, некоторое время занималась и тем, и другим. Неудивительно, что имя Джодаха всплывало довольно часто.
После долгого времени, проведенного за руганью и ходьбой, щелкнул дверной замок. Джайя вышла в центр камеры и встала там, скрестив руки на груди. Может быть, обед, подумала она. Это всегда было неплохой идеей – не прыгать на стражника при первой же возможности, а понять его привычки. Всегда лучше прыгнуть на него потом. Она уже рассматривала тяжелые книги по кьелдорской истории в качестве возможного оружия.
Джодах просунул голову внутрь. – Ты уже устроилась? – с надеждой спросил он.
Джайя выпалила серию ругательств и бросилась на архимага.
Джодах поднес палец к губам, и она опустила тяжелый том. Он закрыл за собой дверь.
– Стражник спит. Маленькое заклинание, но твои крики могут разбудить мертвого.
– Ты меня обвиняешь? – прорычала Джайя, для пущего эффекта подняв руки в наручниках. – Я тебя спасла! Ради тебя я подставляла под удар свою спину! А потом ты меня выдал! «Разговаривать буду я!» сказал ты. Ты червь! Ты сказал, что я тебе нужна!
– Ты мне нужна, – спокойно сказал Джодах, садясь на край койки. – Вот почему ты сейчас находишься в камере. Ограбление Густы стало пощечиной ее королевскому магическому лицу. Засовывание тебя в эту известную тюрьму – подходящее ответное оскорбление в мой адрес. Теперь она чувствует себя относительно спокойнее. Инцидент выглядит исчерпанным, и мне кажется, что она будет более склонна помогать.
– Я так за нее рада, – выплюнула Джайя, сворачиваясь на мягком кресле.
– Нам нужны все союзники, которых мы сможем собрать, – сказал Джодах. – Показав мне, кто здесь главный, она может иметь возможность быть более рассудительной.
– О, теперь я чувствую себя действительно рассудительной, – сказала Джайя, слегка успокаиваясь.
 – Кроме того, если люди будут думать, что ты здесь, то тебе будет проще передвигаться снаружи, – спокойно произнес Джодах.
Лицо Джайи застыло, а когда она заговорила, каждое ее слово сочилось ядом. – Я по-настоящему ненавижу тебя, когда ты такой.
– Какой? – спросил, моргая, Джодах.
– Такой самоуверенный и исключительный, – раздраженно сказала Джайя, – такой самонадеянный и могущественный. Лорд Верховный Вечный Чертов Архимаг! Способный выбираться из самых плохих ситуаций словно домовой на коньках. На любой вопрос готов ответ, для каждой ситуации есть план! Ты больше мне нравился до того момента, когда вспомнил, кем ты был. Когда ты был сбит с толку. Когда ты думал, что ты ненастоящий. Я больше любила тебя, когда ты был милым.
У Джодаха отвисла челюсть, словно его ударили. – А сейчас я не милый?
– Ты позволил, чтобы меня бросили в тюрьму! – крикнула Джайя.
– Но этому была причина! – выпалил в ответ Джодах и поднялся с места. – Тебе сейчас лучше действовать за сценой. Я тебе это говорил.
– Ты мне сейчас говоришь, – сказала Джайя, – после того, как меня бросили в тюрьму! Ты не думал посвятить меня в свои планы заблаговременно?
Джодах открыл рот и поднял обе руки, чтобы подчеркнуть сказанное. Затем он вздохнул, и из него словно выпустили воздух, пока Джайя смотрела на него. В конце концов он сел на кровати, опустив голову.
– Ты права. Я не подумал предупредить тебя о том, что это может случиться. Я обычно веду людей вперед и полагаю, что остальные следуют за мной.
Джайя уставилась на Джодаха. – А почему ты подумал, что я с тобой? Что я хочу следовать за тобой? Что я надеюсь научиться у тебя нескольким заклинаниям? Что я хочу когда-нибудь стать верховным великим магом какого-нибудь водно-ледяного города? Почему ты думаешь, что я первым делом пойду за тобой, когда более могущественные чародеи отказались от этого?
Джодах заморгал. – Полагаю, что я не думал об этом.
Джайя подняла наручники. – Значит ты мог захотеть подумать об этом перед тем, как освободишь меня!
В помещении надолго воцарилась тишина. Джодах наклонился вперед, поставив локти на колени, и пристально смотрел в пол.
Затем он произнес: – Думаю, ты права.
– В чем именно? – огрызнулась Джайя.
– По большей части, – вздохнул Джодах. – Я древен и раньше прошел сквозь многое, поэтому, наверное, у меня есть план. Вот почему я не столь рассержен на Густу и Герду. И … почему кажется, что я не могу оценить то, что ты сделала.
Джайя начала что-то говорить, но Джодах поднял руку. – Мне надо было это сказать. Теперь, когда я возвратил свои воспоминания, и мое душевное равновесие находится под замком, трудно думать о других, важных людях. И под ними я не имею в виду таких людей, как Герда или Густа, Лим-Дул или даже Фрейалис. И подразумеваю тех, кто дорог мне. Как ты.
– Ты всегда был важен мне, – сказала Джайя. – С того дня, когда я вломилась в твой кабинет.
Джодах глубоко вздохнул: – После всех этих лет, я столь же плохо отношусь к разговорам о том, как я себя чувствую, как и любой в этом мире. Если это заставляет меня казаться сухим, бесчеловечным или бесчувственным …, – он взглянул на Джайю, и уголки его глаз увлажнились. – Прости.
Джайя посмотрела на архимага и наклонилась вперед в кресле. – Я верю тебе.
– Только потому, что я это имел в виду, – сказал Джодах, делая паузу, чтобы аккуратно подобрать слова. – Я верю тебе, несмотря на то, что не всегда с тобой согласен, и нуждаюсь в тебе как в помощнике, друге и проводнике. Даже после всех этих лет.
Джайя помолчала немного, затем проговорила: – Лучше, старик. Намного лучше. Я действительно надеюсь, что ты собираешься вытащить меня отсюда, причем достаточно скоро.
Джодах поднялся с кровати, его лицо осветилось озорной улыбкой. – Конечно. А ты сомневалась? Ну ладно, сомневалась. Дай-ка мне глянуть на эти оковы.
Архимаг пересек комнату и посмотрел на наручники. На его лице появилась тонкая улыбка.
– А еще я ненавижу эту улыбку, – проворчала Джайя, пока Джодах осматривал наручники.
– Какую улыбку? – спросил Джодах, не поднимая глаз.
– Которая у тебя всегда появляется, – сказала Джайя. – Ты так улыбнулся у ворот, когда они подняли шум вокруг нас. Этакая улыбка превосходства «Я знаю что делать, потому что делал это на протяжении веков».
– Ну, когда ты поживешь с мое, то обнаружишь, что иногда повторяешься. – Он поднял два пальца, и на их кончиках появился тонкий белый клинок. – Теперь не двигайся. Я не хочу, чтобы ты произносила заклинания одной рукой.
Джайя заскрежетала зубами, пока Джодах плавно провел мановым клинком вдоль невидимого края ее наручников. Они развалились и упали на пол. Джайя ногой запихала их под кресло и потерла запястья, пока Джодах шел обратно к кровати.
– Итак, каковы новости? – спросила она, когда Джодах снова уселся.
– Не очень хорошие, – ответил Джодах, у него на лбу появились морщины. – Задачей было помириться с Густой и направить кьелдорский трон против Лим-Дула. Первое в значительной степени под контролем, а второе … – Он покачал головой.
– Ничего не удалось, – заметила Джайя.
Джодах вздохнул. – Ты помнишь здорового воина в тяжелых доспехах рядом с королем?
– Я видела его лишь мельком, – сказала Джайя, – но помню. Большой парень. С короткой седой бородой.
Джодах фыркнул. – Большой парень – это Аврам Гарриссон, фактический предводитель различных воинственных орденов и генерал кьелдорской армии во всем, кроме звания. Он, несомненно, был любимцем покойной королевы, умершей в прошлом году и оставившей Дариена один на один с троном. Женщину за свой спиной Аврам представил как Капитана Варчильд, свою помощницу. Мне не кажется, что они в хороших отношениях между собой, но не понимаю почему.
– В любом случае, – продолжал Джодах, – в данный момент Гарриссон пользуется благосклонным вниманием короля и не верит, что Лим-Дул является серьезной угрозой. С приходом весны Аврам хочет, чтобы король начал кампанию против варваров – против народа Холодных Глаз.
Джайя усмехнулась. – В этом есть смысл. Кьелдорцы, в особенности живущие в Крове, часто берут военные трофеи – уши, глаза, пальцы. Сражения с умертвиями обычно не приносит подобных трофеев.
Джодах мудро кивнул. – Важнее то, что большая часть войск Лим-Дула – сами бывшие кьелдорцы, с помощью магии поднятые из своих покрытых снегом могил. Это будет тяжелая война против своих же соотечественников. Лим-Дул это знает.
– Среди солдат широко распространена вера в то, что некромант является неопасным противником, – сказала Джайя, вспоминая о свои дискуссии с Белендой. – Что маги говорят о том, что он представляет угрозу, только чтобы оправдать свое существование в глазах короля, в то время как настоящей угрозой являются варвары.
– Маги столь же разобщены, как и различные военные ордена, – добавил Джодах. – Маги стихий, механики, колдуны и последователи этого идиота Зура во внутренних землях. Руки Густы связаны тем, чтобы удерживать их вместе. Мне кажется, что для их объединения ей нужен общий враг. Вдобавок она боится Лим-Дула. Я не сделал ничего, чтобы уменьшить этот страх.
– Ее страхи не удержали ее от участия в заговоре, чтобы оставить тебя во льдах, – заметила Джайя.
– Сложная взаимосвязь, услуга за услугу, – сказал Джодах. – Заметь, что я не держу за это зла против нее. Ее участие было маленьким, она была расстроена действиями остальных и вела себя как простой обычный человек, исходя из своих собственных интересов.
– Не то, чтобы ты помнил, как это выглядит, – пробормотала Джайя.
– Она, в любом случае, хотя бы желает слушать. Она думает, что некромант стал слишком могущественным, и мне кажется, что она права. Мы встретимся на официальном обеде. Она полагает, что я вздремнул после долгого путешествия, и пользуется удобным случаем, чтобы удвоить свою магическую защиту. У меня есть комната в ее башне.
– Я с ней знакома, – сухо сказала Джайя. – Она на третьем этаже сверху.
Джодах кивнул. – Они постараются не спускать с меня как можно больше глаз – в первую очередь Густа, а затем, когда я не пойду своей веселой дорогой, то и Гарриссон. Я чувствую, как даже во время нашего разговора плетутся магические заклинания и включается магическая охрана. Мне нужно знать, сколь сильны настроения против варваров и насколько серьезно за стенами дворца понимание того, что настоящей угрозой является Лим-Дул. И для этого я не могу и не хочу пользоваться заклинаниями.
– Тебе нужна я, – сказала Джайя, уголок ее рта дернулся в самодовольной улыбке. – Джайя Баллард, скромный агент, занимающийся слухами и тайнами.
– Ты производишь впечатление человека, знающего всех, кого стоит знать, на востоке Терисиара, – сказал Джодах без тени сарказма.
– Итак, каков же план? – спросила Джайя.
– Мы выходим отсюда, – сказал Джодах. – Я встречаюсь с Густой. Ты проверяешь территорию. В особенности попробуй накопать что-нибудь на этого Аврама Гарриссона. Война не терпит пустоты, и я не знаю, почему он не генерал. Может быть, что-нибудь об этом знает Густа. Это сможет объяснить, почему они сражаются за контроль над королем.
– Уже возникло ощущение, что король слаб, – сказала Джайя. – Марионетка в руках купцов и магов.
– Король молод и неопытен, – парировал Джодах. – Есть разница между этим и слабостью. Может быть, поэтому он так хорошо отреагировал на идею о кампании против варваров. Ему нужно проявить себя. Если ты сможешь найти еще что-нибудь об этом, то хорошо.
– Угу, – сказала Джайя. – Что за это время произойдет, если они решат проверить мою камеру? Мне оставить короткую записку «извините, ушла собирать слухи»?
– Позволь мне позаботиться об этом, – сказал Джодах. Он закрыл глаза, его пальцы заплясали в воздухе.
Джайя откинулась назад, наполовину уверенная в том, что окажется целью заклинания. Вместо этого воздух слева от нее сгустился, как будто всю пыль смели в центр помещения. В центре пыльного облака возник синеватый шар, он начал увеличиваться в размерах и остановился только когда сформировался силуэт с профилем Джайи. Пока она смотрела, синий туман уплотнился и приобрел цвет, и теперь рядом с ней оказалась копия наемного мага, на ее запястьях по-прежнему были надеты наручники.
Джайя встала и обошла своего магического двойника. – Бедра слишком широкие, – наконец произнесла она.
– Этого хватит, чтобы одурачить стражников, – сказал Джодах, – и намного лучше, чем набивать твою кровать соломой.
Джайя снова взглянула на фигуру. – У меня что, такие широкие бедра?
– Это было сделано в сложных обстоятельствах, – сказал Джодах, стараясь не вступать в дискуссию. – Нам пора идти.
– Она совсем на меня не похожа, – сказала Джайя.
– Конечно, нет. Последний штрих, – Джодах щелкнул пальцами. Фигура ожила и сразу же начала ходить по камере, ругаясь без умолку.
– Теперь, – сказал Джодах, – сходство полное. Пойдем?
 

Глава 11 

Заговор
 
Революции – это щекотливые мероприятия, и их лучше всего рассматривать с большого расстояния, как с физического – в несколько стран, так и с временнóго – в несколько сотен лет. Оба варианта дают безопасное удаление от сторон, вовлеченных в революционные действия.
При близком рассмотрении революции – очень грязные, скандальные процессы. Вне зависимости от высказанных позже претензий, участники не делятся, как шахматные фигуры, на черных и белых, добрых и злых. Каждый по своим причинам оказывается на той или иной стороне, и все партии преследуют свои собственные цели. Игроки часто меняют стороны или регулярно без объяснений занимают нейтральное положение. Только когда человек достаточно удален от событий, в пространстве или времени, или в обоих случаях сразу, он может правдиво рассказать о происходящем.
Участники революции считают себя героями. Те, кто сражается против революции, считают себя героями. Те, кто не поддерживает ни одну из сторон или поддерживает сразу обе, считают себя героями. Только после того, как все поступки совершены или одна или другая сторона одерживает победу, производится подсчет, и выжившие решают, кто был героем, а кто – предателем.
Аркол, ученый из Аргива
 
 Первой остановкой Джайи были Казармы Воздушных Рыцарей. Комната Беленды была вычищена, а вопросы о ней в казарме наталкивались на сжатые губы и любопытные взгляды. Джайя стащила у воздушных рыцарей темное одеяние с капюшоном и прошлась в поисках информации по тавернам в разных частях города.
Строения в Крове имели странные и беспорядочные очертания, прерывавшиеся покрытой куполом казармой аэстиров, соборами военных орденов, башнями академии и приземистым, величественным королевским дворцом. Сжатые со всех сторон, там были бесчисленные частные дома и общественные кабачки, игорные притоны и посты стражи, купеческие склады и скрытые площади.
С последними местами Крова Джайя была знакома лучше всего и увереннее всего чувствовала себя на них. На этой территории маг с несколькими заклинаниями и бойким языком мог заработать на жизнь, не думая о школах, орденах и более серьезных обязательствах. Здесь было что-то, чего Джодах никогда не поймет. Что-то такое, чего, как до недавних пор верила Джайя, он не понимал никогда.
Бедные районы города были заполнены беженцами, в основном из усадеб и городов за Миккелем и Солдевом. Они рассказывали об умертвиях, совершавших набеги на их земли, убивавших их родственников и пополнявших свою армию новобранцами из числа убитых. Джайя заметила, что беженцы излагали свои истории, почти не путаясь – они предпочли бы остаться на своих фермах, а убежали только тогда, когда само выживание начало бы подвергаться опасности.
Новоприбывшие и их истории вызвали некий, но небольшой, интерес – жители городов чувствовали себя спокойно и в безопасности, а все те, кто был не из внутренних регионов, знали, что единственной настоящей угрозой Кьелдору были варвары.
Следуя за уровнем достатка, купеческие таверны среднего города больше тревожили набеги варваров и нахальные сограждане-кьелдорцы. Как сообщество, купцы, казалось, управляли политикой Кьелдора, но как отдельные лица они были вовлечены в то же самое злословие и споры, которые отличали фракцию магов и военные ордена. Джайя купила несколько порций спиртного и выслушала жалобы на эльфийских торговцев на юге и набеги варваров на севере. Этих людей не тревожил некромант – мертвые не покупают товары.
Ближе к большим правительственным зданиям Крова в тавернах становилось больше народа, среди них было больше военных и магов. Здесь Джайя не снимала капюшон – в питейных заведениях для многих это была обычная практика, поскольку так они привлекали меньше внимания. Здесь в основном велись споры о том, был ли король преступно слабым или просто глупым, чтобы слушать купцов, и о том, какой орден наиболее верен «истинному духу Кьелдора».
Джайя присоединилась к последней группе. Она была самой маленькой, покрытой снегом вершиной горы, но самой влиятельной. Не было ничего удивительного в том, что нация настолько разделена и так плохо управляется теми, кто утверждает, что ближе всех к их сердцам.
Кроме того, шли разговоры об усилившемся дезертирстве, о воинах, которым смертельно надоело разделение на группы, и о слабости короля. Она несколько раз слышала о том, что этот воин или тот воздушный рыцарь «перешли». Комментарий обычно сопровождался согласным бормотанием и вопросом, кто будет следующим.
Джайя предполагала, что они говорят о дезертирстве, но в этом было что-то еще, что-то отличное от того, что воины просто складывали мечи и замерзали в сугробах. Для военных это был секрет полишинеля, в который она не была посвящена.
Скорее всего, если вспомнить последний разговор с Белендой Данисдоттир, у нее был шанс выяснить, и она его прозевала. Она покачала головой и задумалась, есть ли в городе таверна с более разговорчивыми стражниками. Ее нынешнее любимое место, «Огромный Дракон», был заполнен одними сводящими с ума вероятностями – может быть другое место предоставит несколько более конкретные ответы.
Затем она увидела Капитана Варчильд, сидевшую за столом, рядом с ней стояло несколько перевернутых кружек. Джайя спряталась под капюшоном, но рыцарь явно была не в том состоянии, чтобы узнать ее через комнату. Хозяин принес ей еще кружку эля и сделал попытку забрать пустые. Она остановила его, и он оставил ее осушать новую.
Джайя подняла голову и посчитала пустые кружки. Варчильд явно стремилась напиться. Могло ли после встречи с Джодахом случиться что-нибудь такое, что вызвало у капитана раздражение, что-то, что она посчитала нужным залить несколькими галлонами меда? Другие рыцари останавливались возле нее поболтать, но никто не остался. Любопытство Джайи разгорелось сильнее.
Наемный маг встряхнулась, затем замерла, наполовину привстав на своем месте. У стула Варчильд остановился другой рыцарь, и Джайя тоже узнала его по утренним событиям. Это был большой парень, Аврам Гарриссон, человек, который будет генералом. Еще один странный посетитель таверны, даже для верхнего города. Огромный мужчина наклонился к Варчильд и заговорил. Она отрицательно покачала головой. Гарриссон произнес что-то еще, умоляюще кивая головой. Варчильд снова отказалась. Гарриссон положил ей руку на плечо, но она резко сбросила ее. Гарриссон повысил голос, и Варчильд привстала на своем стуле, ее рука потянулась к кинжалу на поясе. Гарриссон спокойно поднял обе руки, признавая себя побежденным, и покинул таверну, раздраженно встряхивая головой.
Джайя посчитала это более интересным и к моменту ухода Гарриссона была уже на полпути к выходу. Снаружи к широкоплечему рыцарю присоединились еще двое в одеждах орденов Белого Щита и Пылающего Меча, один из них нес несколько тяжелых плащей. Троица тщательно в них закуталась и отправилась в купеческие районы.
Джайя последовала за ними, прячась в тени.
Они направлялись в покинутый дом торговца вдали от главной улицы, стоявший бок о бок с полудюжиной подобных строений. Расположение удивило Джайю тем, что Беленда очень зло говорила о купцах. Нижний этаж использовался как склад, там были двустворчатые ворота для повозки. Наружная лестница вела в жилые помещения на втором этаже. Аврам Гарриссон и его спутники постучали в двойные двери, и, когда их впустили, внутри загорелась лучина. Джайя поднялась по ступеням.
Верхний этаж был покинут, стекла почернели и потрескались. Возможно от огня, подумала Джайя, немедленно задавшись вопросом, были ли огонь намеренным или случайным. Дверь на второй этаж была заперта, но аккуратно использованный сноп магического пламени выжег остатки замка. Джайя посмотрела по сторонам, не заметили ли ее. Ничего. Она проскользнула внутрь.
Все действие происходило внизу, на складе, и Джайя прокралась по обоженным огнем комнатам, держась у стен. Ей было меньше всего нужно, чтобы пепел просыпался бы на головы выслеживаемых и выдал бы ее местоположение. Внутри оказалась вторая лестница, спускавшаяся на, собственно, склад, и третья, шедшая наверх. Джайя осторожно устроилась на той, что вела вниз.
Внизу горел свет, и Джайя перебралась на верхние ступеньки. Внизу лестницы стоял караульный, но он смотрел на остальных в помещении, не поднимая головы. Со своего насеста Джайе открывался отличный вид на пространство внизу.
В центре склада, где возвышалась огромная жаровня с углем, освещавшая все помещение адским красным светом, собралось около тридцати человек. Некоторые собравшиеся проводили время за выпивкой, и кое-кто уже пошатывался. Джайя наизусть знала разные медальоны, султаны и знаки отличия, а это было скопление могущественных воинов – командиров своих отрядов и значительных лиц в своих орденах. Не каждый отряд и не каждый командир были представлены, но их было достаточно, чтобы Джайя забеспокоилась.
Аврам Гарриссон стоял перед всеми с кружкой в руке и рассказывал.
– Мы слишком долго сидели, сложа руки, – произнес он звонким, возбужденным голосом. – Мы смотрели на то, как в наших войсках и наших моральных устоях поселилась гниль. На то, как маги враждовали между собой, а механики в Солдеве занимались своими отвратительными машинами. Мы смотрели на то, как варвары и лед поглощали наши северные границы!
Он был встречен злыми восклицаниями. Джайя поняла, что воин играл на собравшуюся публику, которую сам и выбрал.
– Пришло время для новых идей! Для нового порядка для нашего народа! Пришло время героям снова вести за собой! Время возвращения великих героев! – Еще больше выкриков.
– Я говорил с каждым из вас отдельно, – произнес Гарриссон, широко взмахнув рукой. – Я говорил со всеми и с каждым из вас и знаю, что вы чувствуете, что пришло время для нового порядка! Вы все пришли сегодня сюда!
Все, кроме, по крайней мере одного, подумала Джайя, вспоминая о Варчильд в таверне «Огромный Дракон» в окружении пустых кружек. Естественно, что она сильно пила, поняла Джайя. Верность короне не позволила ей придти сюда, но преданность своим собратьям рыцарям не позволила ей противодействовать их планам.
Речь Аврама Гарриссона достигла крайней степени возбуждения. – Я говорил с вами, и вы пришли. Вы говорили с другими, и они тоже пришли и готовятся к этому дню. Пришло время героев, новых героев. Но сейчас время и для величайшего из наших старых героев, кто вернулся и нужен нам, чтобы вернуть Кьелдору его славу!
Гарриссон поднял обе руки, и два помощника рыцаря вылили на угли немного жидкости. Угли в центре потемнели, от них повалил пар, и в сияющем над жаровней паре возникли две фигуры. Джайя уже видела этот фокус раньше, в приемной зале королевского мага.
Одна фигура была древней, стояла чопорно и была одета в древние доспехи, древний шлем и старый панцирь из перекрывающихся чешуек.
Рядом со старым воином, но несколько позади него, стояла Беленда Данисдоттир. Светящийся пар делал их похожими на призраков.
Беленда пропала сразу после того, как покинула Джайю, подумала наемный маг. Джайя прикусила верхнюю губу. Здесь было что-то еще. Воздушный рыцарь стояла слишком ровно, слишком наготове, слишком чопорно, чтобы быть той Белендой, с которой Джайя летала всего несколько дней назад.
– Я привел к вам Мартона Стромгальда! Героя своей и нашей эпох! Мы – его рыцари! Теперь мы входим в его орден, и вместе приведем народ из бездны назад, к величию!
Толпа изо всех сил закричала «Кьелдор!» и «Стромгальд!», и Джайя задумалась, не услышат ли шум соседи. Может быть, они проигнорируют его, если сообразят, что для них это будет лучшим вариантом.
Мартон Стромгальд, древний генерал, заговорил из облака пара. Первые его слова были тихими и потерялись в шуме торжества, но в комнате умолкли, и даже Джайя смогла его услышать.
– … испытывали ужасный стыд, – произнесла призрачная фигура. – Страдали от набегов диких племен и упавшей морали магов, купцов и механиков. Настало время вернуть Кьелдору заслуженное господство. И вы, мои рыцари, будете моими инструментами для этого.
Толпа одобрительно закричала, но для Джайи фигура в дыму выглядела слишком застывшей, практически механической. Когда Мартон Стромгальд поднял вышитую перчатку, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, то это выглядело так, словно к запястью были прикреплены нитки. Затем он снова заговорил.
– Я говорил, что кровь королевской семьи стала водянистой, а за знаменем практичности скрывается трусость. Я говорил, что ваши вожди игнорируют мудрость воинов и жаждут лишь денег, как будто монеты смогут остановить ледяную волну. Я говорил, что ваш король ошибался, когда прислушивался к слишком большому числу противоречивых голосов. Может быть лишь один голос, и это голос Мартона Стромгальда – честь, справедливость и храбрость!
Толпа снова одобрительно заревела, и после старого воина слово взял Аврам Гарриссон.
– Сегодня мы вступаем на долгий и рискованный путь, полный опасностей. Путь те мужчины или женщины, кто боится того, что мы предлагаем, покинут нас сейчас, не опасаясь возмездия или стыда. – Он подождал одно мгновение. Никто, естественно, не ушел.
Гарриссон продолжал: – Сегодня мы сместим слабого короля, чтобы снова могли править сильные воины! Трое из нас, выбранных по жребию, оденутся как снежные обезьяны-варвары и войдут в замок. Уже сейчас в королевской страже мои люди, и они позволят войти. Одновременно с полуночным колоколом Кьелдор останется без короля, и к рассвету на его место сядет новый вождь.
Вот интересно, кто же им будет, подумала Джайя.
– Судьба и удача на нашей стороне, братья, – продолжал Гарриссон. – Сейчас город переживает визит одного из самых ненавистных и могущественных магов западного побережья и его слуги, которую, по своей гордыне и глупости, арестовала королевский маг. Двое моих людей отправятся в ее камеру, убьют ее, пока она беспомощна и не может пользоваться заклинаниям, и принесут тело в тронный зал. Магов обвинят точно так же, как и варваров, и народ поднимется против них и присоединится к нашему новому ордену!
Ого, подумала Джайя, задавая себе вопрос о том, что же произойдет, когда они попробуют убить ее магическую копию.
Джайя обратила внимание на Мартона Стромгальда. Старый воин ничего не сказал, даже не изменил позы. Беленда тоже. Все выглядело так, словно их просто выключили, пока все взгляды были прикованы к Гарриссону.
Сейчас Стромгальд глубоко вздохнул, и Джайя внезапно осознала, что не видела, как он дышал до этого.
– Мои верные рыцари, – спокойно произнес он. – Я хочу, чтобы вы знали, что я рядом с вами, как в ваших сердцах, так и среди ледяных гор. Я приду к вам, когда Кьелдор будет возвращен своим истинным хозяевам, когда он снова станет великим.
Беленда вышла вперед и сказала, тоже тихо: – Наш господин в этой далекой стране приносит вам в дар редкий бочонок своего отборнейшего синего бренди. Когда колокол пробьет полночь, и больше не будет неверного короля, выпейте за новый Кьелдор и подумайте о нашем господине и вожде.
В голосе Беленды слышалась пустота, и Джайя была убеждена, что это не та воздушная рыцарша, которую она знала. Джайя с ужасом сообразила, что Беленда говорит как кукла, как мертвец, оживленный для чужого удовольствия.
Вздрогнув, Джайя догадалась, куда Беленда отправилась, высадив ее, и кем был их неизвестный господин и сторонник.
Внизу Гарриссон отдавал последние приказы своим убийцам. Джайя решила, что сейчас самое время уйти. Она сделала два шага назад, к верхней двери. При должной скорости и удаче она сможет добраться до замка и Джодаха раньше убийц.
Она двигалась слишком быстро и наступила на незакрепленную доску. Раздался скрип, и она посмотрела вниз на собравшихся.
Большинство этого не услышали, но стражник внизу лестницы был более добросовестным. Он тронул товарища за плечо и жестом предложил ему подняться наверх.
Джайя тихо выругалась и попятилась к двери, ее рука потянулась к ножу на поясе. На верхнем этаже было темно, и человек, поднимаясь по ступеням, скорее всего сразу ее увидит.
Она бросилась к двери на наружную лестницу. Одним движением она открыла ее на достаточную ширину и увидела, что стражник, стоявший внизу лестницы, уже покинул склад и поднимается по наружной лестнице – той самой, по которой ей нужно было убегать.
Она снова выругалась, на этот раз громче. Другой воин громыхал на внутренней лестнице, он скоро увидит ее, вне зависимости от того, темно здесь или нет.
Джайя воспользовалась лестницей, ведущей на третий этаж. Ступени сильно обгорели, и Джайя молилась, чтобы они не сломались у нее под ногами. Воины встретились под ней и начали тихо совещаться. Затем на лестнице наверх послышались шаги обутых ног.
Джайя посмотрела по сторонам. Последний этаж купеческого дома представлял собой чердак с остроконечными окнами по обеим стенам. Все было открыто, стены были разломаны, и не было места, чтобы спрятаться.
Джайя поразмышляла об использовании заклинания, но отказалось от этой идеи. Присутствовавшим воинам только и требовалось громкое заклинание или вспышка огня, чтобы здесь их стало больше. Ей надо было увести своих преследователей отсюда и оторваться от них.
Джайя побежала к самому дальнему окну и толчком открыла его. Оно достаточно громко заскрипело, чтобы ее преследователи это услышали. От этого звука она заскрежетала зубами.
Она выбралась на крышу.
Крыша была покрыта красной глиняной черепицей полукруглой формы. Джайя слегка поскользнулась, но начала лезть вверх, к коньку крыши.
Она уже была там, когда первый преследователь вылез через окно. Он заорал на нее, но теперь они были достаточно далеко, и Джайя была уверена, что остальные этого не услышат. Она, поддразнивая, топнула на него ногой и пошла по коньку, раскинув руки, чтобы удержать равновесие.
Крыши нескольких домов, покрытых такой же черепицей, соприкасались. На ночном, как всегда холодном, ветру она ледяными пальцами подняла капюшон и запахнула одежду.
Джайя бросила взгляд назад. Ее догонял первый из преследователей. Она забралась вглубь разума и выпустила простое заклинание, его она несколько недель назад использовала против Джодаха. Она пробормотала слова, которыми всегда пользовалась, и представила, как мечет в мозг мужчины маленькую стрелу, которая дезориентирует его и лишит равновесия.
Это было смертоносное заклинание, особенно для человека, пытавшегося удержаться на коньке крыши. Первый преследователь споткнулся и оступился на глиняной черепице. Он упал вперед и скатился с конька, потом замолотил руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь, но уже ничего не мог сделать. Его громкий вопль был подхвачен ветром, и он исчез за краем крыши.
Один ушел, один остался. Второй преследователь был уже на коньковой доске и осторожно приближался с обнаженным клинком в руке. Джайя снова воспользовалась этим же заклинанием и мысленно выпустила дротик со смертельной порцией головокружения в мозг воина.
На преследователя он не подействовал. Вместо этого что-то белое вспыхнуло у его горла.
Джайя выругалась еще громче. Естественно, у этого оказалась магическая защита – руна, пряжка или что-нибудь еще, способное поглощать ее заклинания. Она выхватила свой тонкий клинок, осознавая, что оружие противника длиннее как минимум на фут.
Может ли быть еще хуже, задала себе вопрос Джайя. Словно в ответ ветер снова поднялся и задул с дикой силой. В глубине разума Джайя почувствовала знакомое присутствие.
Черт побери, подумала Джайя, не сейчас!
– Человеческое дитя, – произнес знакомый, могущественный голос в ее голове. – Нам надо поговорить.
Джайя прикусила губу. – Не могли бы вы придти несколько позже, – упорно думала она. – Сейчас я несколько занята.
– Меня нельзя вызвать или отозвать, – произнесла Фрейалис у нее в мозгу. – Мне следует подчиняться.
Джайя произнесла вслух: – Хорошо, я могу подчиниться вам в виде кровавого пятна на тротуаре, если вы прямо сейчас не оставите меня одну!
Преследователь был уже прямо над ней и мог решить, что ее слова, унесенные ветром, были ругательством иди другой колкостью. Он проворчал что-то в ответ и нанес мечом широкий горизонтальный удар.
Человеческое дитя, – произнес голос.
Джайя отодвинулась, стараясь удержаться на покрытой черепицей крыше. Она сказала: – Посмотрите на меня, Ваша Божественность! Я занята!
Нападавший нанес мечом рубящий удар сверху вниз. Джайя откатилась, держась за конек одной рукой. Она слишком сильно махнула рукой. Тонкий нож выпал у нее из руки и с грохотом упал через край у нее за спиной.
Рыцарь Стромгальда возвышался над ней. Джайя подумала отпустить руку и понадеяться на то, что она отделается только несколькими переломами. Рыцарь улыбнулся и поднял меч.
Ему в грудь ударил дикий порыв ветра. Он выронил меч и замахал руками, пытаясь удержать равновесие. Второй порыв, еще сильнее первого, ударил его, и он начал падать назад. Третий порыв поднял его и сбросил с крыши.
Джайя выбралась на крышу как раз вовремя, чтобы увидеть, как тело рыцаря, вращаясь, летит в сторону реки.
Теперь, – послышался голос Фрейалис у нее в голове, – ты можешь обратить на меня внимание?
Джайя подтянулась и уселась на коньке. – Да. Конечно. Всегда. – Джайя на мгновение прищурилась и посмотрела по сторонам. – Как вы это сделали?
Я мироходец. Я делаю все, что желаю, – сказала Фрейалис. – Ты использовала мой талисман, ты обратилась ко мне. Теперь я могу обратиться к тебе.
– Чудесно, – сказала Джайя, удивляясь, почему старый друид Колбьерн, давая ей талисман, не упомянул об этой маленькой, но важной информации.
Ты говорила со своим господином о нашем соглашении?
– Он не мой …, – начала Джайя, но прикусила губу. – Я сказала ему, что вы принимали участие в его спасении.
То есть ты не объяснила ему мою цену. Типичное поведение смертного. Скажи мне вот что. Ты выяснила, что он исследовал для Лим-Дула?
– Вы имеете в виду, что влезли в мой мозг, когда я … просто попросила … – Джайя быстро проговорила и остановилась только когда подумала о нападавшем, сдутом с крыши по прихоти Фрейалис. – Да, выяснила. Он говорил, что занимался несколькими вопросами, в том числе тем, как убить мироходца.
В глубине мозга Джайи что-то встало дыбом, как будто кто-то забыл в ее голове ежика.
Он преуспел?
– Если и так, то он мне не говорил, – сказала она, восстанавливая самообладание. – Он еще изучал бродячий мир, который пройдет рядом с этим.
Расскажи об этом побольше, – сказала Фрейалис.
Джайя подумала о трех переодетых варварами людях, направляющихся к королевскому замку, и быстро сказала: – Только то, что большинство наших миров было на долгий промежуток времени отделено от остальной реальности, и Лешрак, господин Лим-Дула, думает о том, чтобы уйти на этом бродячем мире отсюда. Словно перепрыгнуть в лодку.
Словно перепрыгнуть в лодку, – сказала мироходец, почти вздыхая. – Отличная метафора, но Лешрак ошибается. Бродячий мир не будет лодкой.
– Чем же он будет? – спросила Джайя.
Молотом, – сказала мироходец. – Помни о нашей договоренности, – произнес голос, и внезапно тяжелое присутствие в глубине ее разума исчезло так же быстро, как и появилось.
– Эй! Эй! – крикнула Джайя. – Я все еще торчу здесь! Эй!
После некоторых ругательств и осторожного движения к открытому окну, Джайя вернулась на улицу. Ей надо было добраться до замка раньше полуночного колокола, который мог начать звонить через два часа или через две минуты. Где собирался быть Джодах? Будет ли он у себя?
Джайя на мгновение остановилась, затем побежала. Но не во дворец, а в таверну «Огромный Дракон».

Комментарии

Merlin2

Спасибо!!!

Спасибо!!!